Если сейчас уступить России в вопросе Керченского пролива, то в будущем у нее будет прецедент для расширения своей разрушительной деятельности. Поскольку нет возможности нападать в открытую, Россия пытается мутить воду, сделать подкоп под фундамент межгосударственных отношений и сеять свою агрессию в этой неразберихе. Задача нашей внешней политики — убедить союзников в том, что надо пресечь дальнейшее распространение хаоса, пока он еще не перекинулся в Балтийское море.

Отношения между Западом и Россией кардинально начали меняться в 1999 году, когда премьер-министр России Евгений Примаков в самолете над Атлантическим океаном, по дороге в США, велел развернуться и лететь назад, когда узнал, что войска НАТО ударили по сербским силам, осуществлявшим геноцид других народов.

Этот разворот можно сравнить с вестью Дональда Трампа из Air Force One, летевшего на саммит Большой двадцатки в Буэнос-Айрес. Перед вылетом он сообщил, что сейчас самое подходящее время для встречи с Владимиром Путиным и подтвердил, что «россияне очень ждут этой встречи». В самолете обсуждалась ситуация в Керченском проливе, где Россия напала на три украинских корабля, обстреляла их, захватила и взяла в плен три экипажа. Часть моряков доставили в московскую тюрьму, к раненым по крайней мере пока не пускают.

Россияне перегнули палку, не только обстреляв уходящие корабли в нейтральных водах. Если задерживают нелегально зашедшие в их территориальные воды рыболовные суда, за незаконное пересечение границы арестовывают только капитанов. На этот раз собираются судить всех украинцев, которые были на кораблях. На совещании с президентом на борту Air Force One присутствовали госсекретарь США Майк Помпео, глава администрации Белого дома Джон Келли и советник президента США по национальной безопасности Джон Болтон, летевший из Бразилии. Через полчаса Трамп сообщил в Твиттере, что встреча с Путиным не состоится, поскольку россияне не отпустили моряков.

Угроза свободному мировому судоходству

Сесть за стол с президентом США, чтобы делить мир — самая заветная мечта Путина. В Буэнос-Айресе на саммите Большой двадцатки должна была состояться 20-минутная встреча тет-а-тет, а потом — двухчасовые переговоры вместе с делегациями. Из всего этого остался лишь один вопрос, который Трамп, проходя, задал Путину. И это был вопрос не о Сирии, не о ракетах средней дальности. Он был о нападении в Керченском проливе. Почему лидер США поставил на первое место проблему малоизвестного пролива?

Выход в Черное море возможен только через контролируемые Турцией проливы, но движение по ним регламентировано международной конвенцией Монтрё. Иран уже неоднократно грозился блокировать Ормузский пролив, по которому проходит транзит нефти в Красное море, но никогда этого не делал, понимая, какие ждут последствия. А что было бы, если бы Испания взяла и стала регулировать выход в Средиземное море через Гибралтар? За последствиями выпада в Керченском проливе внимательно следит Китай, который предъявляет претензии на Южно-Китайское море, в котором полно судов.

Через Малаккский пролив между Индонезией и Малайзией, где проходит большой поток товаров между Европой и Азией, свободное передвижение обеспечивают американские военные корабли, стоящие в Сингапуре. Наблюдая за безнаказанными россиянами, китайцы могли бы также заблокировать пролив между Китаем и островом Тайвань, на том основании, что Тайвань — часть Китая. Поведение России в Керченском проливе представляет угрозу свободному мировому судоходству во всех океанах и нарушает интересы США и других стран, занимающихся морской торговлей.

Попрали межгосударственное соглашение

В отчете на сайте ФСБ России об этом происшествии сказано, что украинцы сообщили о том, что они намерены пройти через пролив, руководствуясь межгосударственным соглашением, подписанным в 2003 году. Его подписал сам Путин и свою подпись он не отозвал до сих пор. Несмотря на то, что сейчас Путин заявляет о нарушении территориальных вод, в том географическом месте это понятие не применяется. Морской границы между Россией и Украиной ни в Керченской проливе, ни в Азовском море никогда не было и нет. Этого не хотела ни одна из стран, поскольку если бы появилась граница, появились бы территориальные воды, а центральная часть Азовского моря стала бы международными водами, в которые смогли бы заходить все желающие. В этом проливе суда ходят по каналу, прорытому еще в 19 веке, он находится ближе к берегу Крыма. Если бы там появилась граница, то фарватер остался бы на стороне Украины, а у России осталась бы только не пригодная для судоходства мелкая часть пролива.

Поэтому Азовское море и Керченский пролив в вышеупомянутом соглашении между странами были объявлены внутренними водами России и Украины. Согласно соглашению, гарантируется свободное перемещение по морю и по проливу как военным, так и торговым судам с российскими и украинскими флагами. После аннексии Крыма российское Министерство транспорта ввело новый порядок — идущие по проливу суда обязаны получить разрешение капитана Керченского порта. Несколько месяцев назад несколько украинских военных кораблей беспрепятственно вышли по проливу в Азовское море. На этот раз последовала агрессивная реакция России. Два российских корабля напали на два украинских артиллерийских катера, обстреляли их, когда они уходили назад в Черное море, уже в нейтральной зоне. С проклятиями и бешеной агрессией корабль длиной 56 м взял на таран украинский буксир (1974 г.в.), обвешанный шинами. На буксире был экипаж из 6 человек.

Может, их разозлило татарское название буксира «Яни капу»(«Новые ворота»), ведь в Крыму россияне уничтожают все татарское? И ворота в Азовское море с грохотом были закрыты перед украинцами. Видеозапись, представленная самими россиянами, ничем не отличается от экзекуции «верхов» над неоказывающей сопротивления жертвой в Правенишкской колонии. И те, и другие чувствуют себя настоящими героями. Перехваченные разговоры российских летчиков показывают, что катера преследовали и ракетами обстреляли боевой вертолет K-52 и истребитель Су-30. Зарегистрированный сигнал об опасности показал, что нападение было совершено в нейтральных водах. Такую агрессию можно оценить как действия пиратов под российским флагом. Запад реагировал, снова вспомнили, что в Украине идет война, и это сделало инцидент в Керченском проливе победным поражением Украины.

«Северный поток» как стратегическая инфраструктура

Следующий аргумент россиян, после заявленного ими права на контроль над проливом, — это охрана инфраструктуры стратегического значения. Речь идет о мосте над проливом, который был построен одной из компаний друга Путина Аркадия Ротенберга. При строительстве моста никто не учитывал интересы Украины, прикрываясь огромной сметой и заявлениями о необходимости соединения Крыма с Россией. Украинцам не удалось — а может они проявляли недостаточную активность — вписать вопрос строительства этого моста в международную повестку и сейчас мост стал средством блокады против украинского берега Азовского моря.

Россияне в свое время снизили оборот порта в Мариуполе, чем вызвали массовое недовольство жителей, а сейчас они могут повторить уже отработанную атаку и захватить прибрежную зону до самого Крыма. Как заметил Андрей Илларионов, основной целью атаки является захват северной части крымского канала в Украине, поскольку по нему Крым обеспечивают водой. Если признают право России путем блокады защищать свой мост от мнимой угрозы, то стоит обеспокоиться всем странам восточного побережья Балтийского моря. Ведь украинские корабли, после получения предупреждения, остановились в 15 км от моста, а потом пошли назад, но это их не спасло.

«Северный поток» делит Балтийское море, проходя по его дну. Когда проложат вторую линию, каждый год по нему будут перекачивать до 55 миллионов м3 газа, и это будет объект особого стратегического значения. Однажды Россия начнет его охранять так, как сейчас охраняет Керченский мост. Скажем, введет такой порядок — каждое судно, пересекающее трассу, должно получить, например, разрешение Калининградского порта. Установит, что у российских кораблей, охраняющих газопровод, есть право проверять грузы на наличие взрывчатых веществ: ведь суда идут в фашистские страны Балтии или в русофобскую Польшу.

Все четыре страны окажутся за морским кордоном и понесут огромный ущерб из-за помех в судоходстве. Транзит через Клайпедский порт потеряет свою привлекательность, и в бюджете Литвы появиться огромная брешь. Или представьте, что зимой к нашему терминалу СПГ идет танкер с грузом, его задержат, например, из-за угрозы инфраструктуре, долго будут проверять, точно ли он не взорвется из-за возможной утечки газа, когда будет проходить над газопроводом. Если сейчас уступить России в вопросе Керченского пролива, то в будущем у нее будет прецедент для расширения своей разрушительной деятельности. Поскольку нет возможности нападать в открытую, Россия пытается мутить воду, сделать подкоп под фундамент межгосударственных отношений и сеять свою агрессию в этой неразберихе. Задача нашей внешней политики — убедить союзников в том, что надо пресечь дальнейшее распространение хаоса, пока он еще не перекинулся в Балтийское море.

Мы должны пристально следить за обсуждением Керченского инцидента в нормандском формате (с участием Украины, России, Германии и Франции), поскольку Ангела Меркель заявила, что договорилась об этом с Путиным в Аргентине. Ведь Германия — основной защитник проекта «Северный поток» в ЕС, она же получит от этого проекта и наибольшую пользу. Сейчас Петр Порошенко приглашает в Черное море немецкие военные корабли. Не хочется дожить до такого времени, когда их придется вызывать в Балтийское море.